«Курс петербурговедения – самый сложный из всех, что я когда-либо подготовил в культурологии»

Программа Марины Лобановой

«Возвращение в Петербург»

Гость: ректор Института Богословия и Философии Петр Александрович Сапронов, доктор наук, автор учебника «Культурология», автор книг «Русская культура. IX – XX вв.», «Россия и свобода», «Российские государственные деятели и русский миф», «Словарь ключевых понятий христианского богословия» и др.

Тема: 30-летие возвращения названия Санкт-Петербургу. Культурология города: имя, судьба, архитектура

Часть 1

Часть 2

Эфир 9 августа 2021 г.

АУДИО

 

Марина Лобанова:

Мы продолжаем говорить о знаменательной дате – 30 лет со дня возвращения нашему городу его названия Санкт-Петербург, 12 июня 1991 года жители нашего города проголосовали за возвращение Санкт-Петербургу его имени и 6 сентября того же года каким-то органом власти, как-то еще это называлось, Верховный Совет РСФСР принял это решение, уже подписав бумажку. Но, тем не менее, мы празднуем 12 июня. И сейчас мы живём в год тридцатилетия этого возвращения. Всякий юбилей – повод подумать об этом. В прошлой программе мой собеседник, доктор наук, один из самых известных культурологов в России Петр Александрович Сапронов, ректор Санкт-Петербургского института богословия философии, профессор Санкт-Петербургской духовной академии размышлял на тему значения Санкт-Петербурга как города и значение возвращения его имени. Сегодня мы продолжим нашу беседу.

 

 

Петр Александрович, мне хочется спросить, а вот когда ваши студенты сейчас идут вот сюда, в это интересное место, я, знаете, здесь пофотографировала, просто представила себе, что вот идёт человек, не важно каких лет – 20 или 55 ему, вот он идет сюда изучать богословие, изучать культуру, русскую культуру, мировую христианскую культуру, слушать ваши лекции, слушать лекции других преподавателей… он архитектурно получает дополнительное впечатление к получаемым знаниям. А мы находимся в центре просветительском при Феодоровском соборе. Это восстановленный храм Феодоровской иконы Божией Матери к 300-летию дома Романовых. Интересная архитектура. Петербургское ли это место? Как это всё сочетается? Вот даже эта красная стена, «под Кремль» сделанная, да, и этот дом, который при храме, и храм – в едином архитектурном стиле. Наверное, всё-таки это модерн. Но восстановленный модерн после ужасного поругания и опустошения этого места. Здесь столько и смыслов, и истории, и вот этой «русскости», «петербургскости». И современности, нашего какого-то положения очень странного, потому что вокруг-то разная архитектура, если, допустим, с Невского сюда идти – мы попадаем «из Петербурга» не знаю даже в какое место… а дальше, рядом – это дома уже XXI века, они совсем странные. Очень какая-то насыщенная здесь атмосфера.

Как вы думаете, вот ваши студенты когда сюда идут, и вы когда сюда идёте, как это настраивает на изучение всех тех предметов, которые преподаются в Институте богословия и философии?

 

П.А. Сапронов:

Действительно, сам замысел этого собора некогда, еще до Первой мировой войны, это было довольно рискованное предприятие, потому что это, действительно, модерн, и одновременно это можно обозначить как стиль russe, а стиль russe и Петербург – ну как-то они трудно совместимы. «Русский стиль» противопоказан и даже катастрофичен для Петербурга. Но странное дело, с этим собором ничего такого не произошло. За счёт чего? За счёт того, что он расположен в месте, которое исключает всякие претензии. Вот на какую-то выделенность, на то, чтобы организовывать вокруг себя большое пространство, что действительно было бы катастрофой. Вот это его такая укромность, скромность расположения сразу же создает особое настроение. Ну конечно же, к этому надо добавить еще то, что архитектурные достоинства в русском стиле, конечно, тоже могут быть довольно скромные, но они несомненно есть. Это, может быть, в чём-то стилизация, но это в тоже время настоящий храм Московской Руси. Это такая русская деталь в Петербурге, который принято называть западным городом, самым западным городом России. Но ведь и это не совсем точно. Когда в Петербург наезживало много иностранных туристов – представителей русской эмиграции, я много общался с нашими соотечественниками, чьи родители уехали после революции из большевистской России, и они мне всё время говорили, да и не только они, и Оливье Клеман это мне говорил, ныне покойный, виднейший православный богослов, француз по национальности, но именно православный богослов, «что вы, это, конечно, западный город!». «Конечно, мы здесь его не отличаем от наших западноевропейских городов». А у меня в голове вертелось другое: что наш Петербург, вообще говоря, хотя вроде бы уже до кончиков ногтей западный город, но он русский, понимаете. Это всё, может быть, достигается за счёт какой-то нюансировки, за счет каких-то деталей, за счет чего-то неуловимого. Но я вам приведу один пример, для меня наиболее показательный, это Казанский собор.

…

Да, наш город совершенно западный, насквозь западный, но это именно русский западный город. На этом фоне, возвращаюсь к собору, где мы сейчас находимся, конечно, он всё-таки каким-то чудесным образом вписывается. Это оказывается очень особый, очень неожиданный уголок Петербурга. … Русь и Россия – они здесь уживаются.

 

 

Марина Лобанова:

Вы читаете курс культурологии, курс христианской культуры, а не было ли у вас мысли именно курс петербурговедения отдельно читать?

 

П.А. Сапронов:

Что касается моей персоны, то такого курса я пока не читаю. Но вот один из наших молодых преподавателей, я его уже выпускал на чтение такого курса, он был небольшой, пробный, но, по-моему, пользовался популярностью. Я не очень-то, в отношении себя и других наших преподавателей, не очень тороплюсь с введением этого курса, потому что он гораздо сложнее, чем это может показаться. Потому что о Петербурге ведь очень-очень много сказано. О Петербурге высказались (это же очень редкий случай) едва ли не все наши литературные классики XIX века. И он осмыслялся философски, в русской религиозной философской мысли.  Или, такой ход: Петербург и Москва, на сопоставлении, этим очень многие занимались в XIX веке, отчасти и в XX веке. То есть это материал безграничный. И чтобы не свести разговор о Петербурге к таким, знаете, дайджестам из вышесказанного уже, конечно, надо ещё потрудиться. У меня, может быть, и есть в замысле такой курс, но он для меня тоже будет невероятно сложен. Вот проговорить о Петербурге, без особых претензий на какие-то открытия, что-то новое – не  новое, но что ли впервые увиденное. Конечно, мне бы это очень хотелось.

 

 

Марина Лобанова:

Вы обычно читаете курс культурологии? А в этом году будете еще какой-то курс читать?

 

П.А. Сапронов:

Обыкновенно я читаю курс мировой культуры и курс русской культуры.

…

Культура раз за разом всегда была такова, каким человек видит бога. Если человеку дано, вот этой эпохе, точнее, может быть, дано такое боговедение, восприятие бога, такова будет его культура. Он себя выразит, обнаружит, выстроит вокруг себя мир – в соответствии с тем, какому богу он поклоняется. Разговор о человеке, то есть о культуре, он, в каком-то смысле, если не совпадает с разговором о боге, то выходит на тему бога.

Очень важный для меня момент – если наступает пора секуляризации культуры, обмирщения ее, десакрализации, это неизбежно влечет за собой некоторые непросто трансформации в культуре, но упадок.

…

Курс религиозной живописи также будет в этом году. Ну а для «продвинутых» наших студентов, например, курс мифологии секулярной культуры.

…

 

Марина Лобанова:

К вам приходят учиться петербуржцы. А вот если бы не вернули 30 лет назад название нашему городу и мы были бы ленинградцами. Я сейчас слышу даже от православных, они говорят: ну и что, ничего не изменилось… А изменилось ли что-то 30 лет назад?

 

П.А. Сапронов:

Самая ужасная для меня фраза, катастрофическая, это «я родился в Ленинграде – я к этому привык», «жил я в Ленинграде и дальше бы жил в Ленинграде».

…

Всё-таки, ещё раз скажу, всё-таки «петербуржец» – это не только из прошлого, но и из настоящего.

 

Марина Лобанова:

Как вы считаете, важность названия – это прежде всего понимает человек, который по преимуществу человек культуры, или всё-таки это понимает больше тот, кто по преимуществу христианин?

 

П.А. Сапронов:

Я как-то уж так разводить человека культуры и христианина не могу. Почему? Потому что, понимаете, если наш брат православный христианин слишком уж прост, то он, вольно или невольно, будет обременен какими-то нехристианскими реалиями. У него будут какие-то предрассудки, он самое существенное в церковной жизни от чего-то внешнего и не всегда обязательного не сможет отделить. Всё-таки христианство – религия Писания, всё-таки христианство – религия богословия. Ведь далеко не в каждой религии было когда-либо богословие. И христианину, тем самым, задано вот это: учись, постигай.

…

Если, скажем, святой Сергий Радонежский скорбел, что у него нет большого дара к учению и что он не очень в нем преуспел, ну ведь наш великий русский святой обозначал проблему очень точно.

…

И если вдруг от христианина православного нашего вы слышите «какая разница, как называется город», ну этим же что обозначается? На самом деле обозначается: «какая разница – большевики или императорская власть», ну… значит, что что-то с тобой, друг, не то, что твоё благочестие – очень сомнительно. А это действительно неблагочестиво –  говорить, что «мне наплевать, как называется город». И вообще наплевать – на слово, на имена, а «мне важно существо дела». Но ведь «существо дела» – оно держится словом и именем.

…

Название города освящает его, оно его довершает, а потом, какая это музыка: Санкт-Петербург!

 

Полностью слушайте в АУДИО.

 

П. А Сапронов: «Третий Рим — сказано о Москве. Москва — третий Рим и четвертому не бывать. Но есть и четвертый Рим — это Петербург».

 

См. также: