Сокровища Дубровского

Совместная программа радио «Град Петров» и Санкт-Петербургского Института истории РАН

«Архивная история»

Гость: Владимир Владимирович Шишкин, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник СПбИИ РАН, заведующий Отделом всеобщей истории СПбИИ РАН

Тема: Петр Петрович Дубровский и его коллекция рукописей

Эфир: 30 июня 2025 г.

АУДИО

Во время Французской революции сотрудник русского посольства в Париже Дубровский занимался спасением рукописей и в итоге стал обладателем ценнейшей коллекции. Среди привезенных им в Россию документов – прижизненный сборник произведений Блаженного Августина, древние рукописи истории Англии, личная переписка французских монархов. Основной массив коллекции – документы XVI-XVIII вв. из архива Бастилии и из библиотеки аббатства Сен-Жермен-де-Пре.

Свою жизнь он считал для «соотчичей» примером «благородного соревнования привозить из чужих краев, вместо богатых гардеробов, кружев, фарфоровых сервизов и прочего, разные предметы учености, обогащающие науки и художества».

Владимир Шишкин:

Петр Петрович Дубровский родился в середине XVIII века в Киеве, но большую часть жизни прожил в двух городах: в Санкт-Петербурге и Париже. Он был русским дипломатом во Франции и привез в Россию огромную коллекцию бесценных французских рукописей и автографов, которая в настоящее время хранится у нас в Российской национальной библиотеке в целости и сохранности. То, что он привез – это часть архива королей Франции, так что теперь примерно треть его хранится у нас в России.

…

У него биография человека, который, говоря современным языком, сделал сам себя. Он окончил Киево-Могилянскую духовную академию, приехал в Санкт-Петербург и служил в Синоде простым чиновником (копиистом). Но он был очень любопытным человеком, великолепно изучил французский язык, и его знание французского языка было настолько безупречно, что его рекомендовали в Коллегию иностранных дел. Там тоже заметили его дар переводческий, он был переводчик от Бога – и синхронист, и переводчик литературный. Ему было, наверное, 23 года, когда его отправляют в Париж. То есть, можно сказать, без особой протекции, самостоятельно, своим трудом он получил место секретаря-переводчика при русском посольстве в Париже. Это случилось в 1777 году. Когда он приехал во французскую столицу, русское правительство быстро обратило внимание, что он не просто переводчик, он обладает большими организационными способностями, он полиглот во французской и вообще европейской литературе, он многое знает. Ему быстро стали поручать, скажем так, деликатные миссии, а именно – екатерининские вельможи, близкие ко двору, стали поручать ему покупать на аукционах разные редкие рукописи, манускрипты, тогда это было очень модно – покупать французские рукописи и манускрипты, их было много на французских аукционах. Екатерина II сама использовала Дубровского, через Остермана, конечно. Дубровский покупал на аукционах для императрицы, для Строгановых, для Потемкина, для многих других аристократов – картины, произведения искусства и, конечно же, бесценные рукописи, которые в своё время украсили и библиотеку Зимнего дворца, и многие частные коллекции. Петр Петрович делал это ловко, деликатно, быстро, у него образовался огромный круг знакомых в Париже, он дружил со всеми антикварами, он дружил со всеми знатоками рукописей и автографов. И самое главное его знакомство, которое впоследствии переросло в дружбу – его другом стал королевский библиотекарь Луи Лефевр д’Ормессон де Нуазо. Королевский библиотекарь – это  не просто человек, который заведовал книгами короля, королевский библиотекарь курировал все архивохранилища Франции на тот момент, самые главные из которых, конечно же, это Сокровищница хартий в Парижском парламенте и богатейшее парижское аббатство Сен-Жермен-де-Пре. Это вот два огромных архивохранилища Франции, которые до поры до времени были нетронутыми, в неприкосновенности, пока не случилась Французская революция 1789 года. Вот с этого момента начинается совершенно другая история в биографии Петра Петровича Дубровского.

…

Марина Лобанова:

Вот если в двух словах озвучить мысль Екатерины Великой – зачем покупать столько всего на иностранных аукционах, и произведения искусства, и европейские архивы? В чем смысл, например, привозить французские документы в Россию?

Владимир Шишкин:

Смысл заключается в двух фразах. Первая – Екатерина часто повторяла: «Россия суть европейская держава». И вторая – она говорила про себя: «Только я способна управлять Россией». То есть вот эта немка была больше русская, чем все русские вместе взятые. И Петр Петрович Дубровский, несмотря на то, что значительную часть жизни прожил во Франции, был носителем исключительно глубокой русской культуры, который дружил в буквальном смысле со всеми известными на тот момент людьми русской культуры, со многими состоял в переписке, знал и Фонвизина, и Новикова, и Карамзина, и Державина… Да всех, одним словом. И все знали, кто такой Дубровский.

…

Основное формирование его коллекции началось именно в момент взятия Бастилии 14 июля 1789 года – невероятное событие. Это ведь не только была королевская крепость, тюрьма и так далее, это было одно из крупных архивохранилищ. И когда Бастилию начали разрушать, то все архивы, которые там хранились, старинные документы – их просто выбросили в сточные канавы. То есть революционерам архивы были не нужны, они брали пачки бумаг и бросали в сточные канавы. Что сделал русский посол Симолин? Он приказал всему составу русского посольства эти бумаги потихоньку собирать, пока никто не видит, и в итоге у нас есть документы, в Российской национальной библиотеке, вот допустим документ, какой-нибудь старинный французский акт, а на оборотной стороне отпечаталась чья-то ступня, то есть по этим старинным документам просто ходили. Документы эти были собраны, высушены, складированы и запечатаны в дипломатический багаж русского посольства. И потихонечку их отправляли в Россию дипломатическим запечатанным багажом. Вот с этого момента начинается другая жизнь Петра Петровича Дубровского.

Дело в том, что Ормессон де Нуазо опасался, что подобно Бастилии разграбят остальные королевские архивохранилища. Какие-то воры уже пытались залезть в 1790 году в аббатство Сен-Жермен (оно опустело, монахи бежали, религия во Франции была по сути дела запрещена), и эти воры устроили там пожар, в итоге часть документов сгорела. Ормессону де Нуазо, возможно, с подачи Дубровского, пришла мысль спрятать часть ценных архивов в русском посольстве, в здании русского посольства, в подвальном помещении. И вот, видимо, в 1790 году огромная часть, примерно треть этого архива переехала потихонечку на подводах в русское посольство. Петр Петрович также, понятное дело, с подачи Ормессона выкупал некоторые рукописи, которые уже за бесценок продавались. Таким образом помимо королевского архива он собрал несколько тысяч ценнейших рукописей, начиная с древнейших времен, буквально с середины первого тысячелетия и вплоть до XVIII века. И эти рукописи также постепенно накапливались в русском посольстве. Он уже как спаситель вот этого французского архива выступает. Конечно, без помощи своего друга Ормессона он бы не смог это сделать.

…

Граф Строганов попросил Дубровского, пока французские архивы за бесценок продаются, купить ему что-нибудь очень ценное. В итоге Дубровский ему купил 66 томов Королевского архива первой половины XVI века, так называемая Коллекция Ламуаньона (это один из президентов Парижского парламента, по его имени эта коллекция была названа). И Строганов эту коллекцию благодаря Дубровскому успел вывезти в Россию, но она ему нужна была, чтобы поставить красиво эти тома, шикарные фолианты, в шкаф и всем гостям показывать: вот посмотрите, это французский архив первой половины XVI века. 66 огромных фолиантов, огромных томов, они у нас находились на Невском проспекте в Строгановском дворце до 1926 года, в 1926 году (по сути дела это та же коллекция Дубровского, только другая ее часть) они были перевезены в Москву в Российский государственный архив древних актов, где и хранятся по сей день. Получается, в Москве первая половина XVI века, а в Петербурге вторая половина XVI века.

Я в одной из прошлых передач рассказывал про архив кардинала Ришелье – это тоже составная часть коллекции Дубровского, архив Ришелье прибыл к нам именно в составе этой коллекции.

…

Французы очень ревниво относятся к Дубровскому, это я много раз встречал, и, в общем, считают его чуть ли не похитителем. Хотя нет ни одного документа, из которого можно было бы сказать, что Дубровский что-то украл.

Надо сказать, что не только Ормессон де Нуазо, но и многие парижские антиквары тоже помещали свои рукописи в русское посольство, потому что всё-таки у русского посольства был принцип экстерриториальности, здание было большим, в общем, разместить можно было.

Французы уже в XIX веке обнаружили, что хранится у нас здесь в Санкт-Петербурге и в Москве, и несколько раз возникал вопрос реституции. Первый раз он серьезно возник после уже русской революции 1917 года, когда культурные ценности многие распродавались, и из Эрмитажа, и то же Екатерининское наследие и так далее. И часть рукописей наших, в том числе из коллекции Дубровского, была продана, возвращена назад во Францию. В частности, могу назвать такую знаменитую рукопись – «Наставление Анны де Божё», это Анна Французская, дочь Людовика XI, короля Франции, это начало XVI века. Она оставила удивительное дидактическое произведение, наставление своей дочери как вести себя в обществе – подробнейшие инструкции. И вот эта рукопись, богато иллюстрированная, была продана назад во Францию и сейчас находится даже не в государственной библиотеке, а в каких-то частных руках, где – мы даже не знаем, потому что это было продано анонимно на аукционе. Да, советское правительство продавало не только картины, но и рукописи, в том числе, распродало часть коллекции Дубровского, к сожалению.

…

В 1992 году я был научным сотрудником Российской национальной библиотеки, я был тогда молодым парнем, аспирантом, и я помню такую сцену – приходит огромная делегация французов во главе с тогдашним послом Франции, и им представляют наши рукописи, коллекцию Дубровского, достают письма французских королей… И вот такая сцена – я стою напротив посла, листаю рукопись с автографами французских королей, и вдруг он мне говорит: «Ну ничего, скоро это всё вернётся к нам, домой, на свою историческую родину». И я помню свою реакцию: я эту рукопись захлопнул и сказал «нет». Меня потом сильно ругали, что я устроил чуть ли не дипломатический скандал, но мне был 21 год и я ни о чем не задумывался.

В 1805 году император Александр I официально купил коллекцию Дубровского для России. … Петр Петрович покинул Францию в июне 1792 года по приказу Екатерины II. Дело в том, что на тот момент русскому посольству, вернее, тому, что от него осталось, а осталось всего два дипломата… А русский посол Симолин, о котором я уже говорил, он ведь был выслан из Франции после организации неудачного бегства Людовика XVI и Марии-Антуанетты. Организатором побега был русский посол по приказу Екатерины II, Мария-Антуанетта и Людовик XVI путешествовали по русским паспортам, Мария-Антуанетта путешествовал под именем баронессы Корф. И после этого, конечно, когда вскрылась роль русского посольства, посла объявили персоной non grata, выслали, и от русского посольства остался только временный поверенный Новиков и переводчик Дубровский. Екатерина II приказала русским дипломатам (посредством министра иностранных дел Остермана, приказ этот у нас есть), когда ситуация в Париже стала накаляться и стало понятно, что монархия скоро падет, получить подорожную грамоту. И вот эта подорожная грамота была дана Людовиком XVI – это один из последних актов, который он вообще подписал, будучи королем.

Эта подорожная грамота адресована Петру Петровичу Дубровскому, это право выезда из Франции через город Лилль на северо-востоке в течение 15 дней. Петр Петрович ждать 15 дней не стал. Новиков и Дубровский были уже готовы, они уже были собраны и только ждали этой королевской грамоты. И в ночь на 3 июня Дубровский тайно покидает Париж. Новиков, видимо, принял решение, что они будут с Дубровским покидать Париж отдельно, чтобы не привлекать внимания. Дубровский нанял карету, всё, что мог, он в неё загрузил, и со слугой в ночь на 3 июня они отправились очень спешно, буквально на всех парах, к северо-восточной границе, к Фландрии, к нынешней Бельгии. И вот эта подорожная грамота, которая у нас хранится, она фиксирует остановки Дубровского по так называемой старинной фламандской дороге. Они гнали карету всю ночь без остановки практически и прибыли в Лилль на следующий день. Лилль – это пограничный город. 4 июня Дубровский со своим бесценным сокровищем, с рукописями, пересек франко-фламандскую границу, он был в безопасности. Рукописи, тем самым, начали свой путь в Россию.

…

Значительная часть рукописей осталась в подвалах русского посольства и, видимо, была также распылена у доверенных лиц Дубровского. Как я сказал, у него был очень большой круг знакомых, которые его не предавали. Это были и какие-то французские аристократы, и какие-то полуподпольные антиквары. И Дубровский спустя 7 лет сумел часть рукописей вернуть. … На тот момент он был уже в Англии, в Лондоне, и добывал их из Лондона. Когда он пересек франко-фламандскую границу, он осел сначала в Брюсселе, потом пришел приказ им с Новиковым перебраться в Гаагу, где они были до 1796 года, когда французские войска Наполеона начали наступать на Фландрию. Все бумаги пришлось вывозить в Гамбург. Из Гамбурга остатки русского посольства (это было, по сути дела, русское посольство в эмиграции, то есть у них так и оставался статус русского посольства во Франции) – Новиков уехал в Кёнигсберг дипломатическим представителем, а Дубровскому было велено отправляться в Лондон и ждать лучших времен.

На тот момент его друга Ормессона де Нуазо и его жену уже казнили, это случилось в 1794 году. Через два месяца после того, как Дубровский уехал, их арестовали, 2 года они провели в тюрьме, и потом их казнили.

…

В Лондоне, конечно же, поняли, что хранится в сундуках у Дубровского, и англичане предложили выкупить его французские сокровища за колоссальные на тот момент деньги, 7000 фунтов стерлингов золотыми монетами, это невероятные деньги. Дубровский отказался.

…

В 1800 году корабль с сокровищами Дубровского прибыл в Санкт-Петербург. Но возник вопрос – а в каком статусе эти бумаги, эта огромная коллекция рукописей, этот огромный архив французских королей? Значительная часть трюма корабля была заполнена этим архивом. Русское правительство было в нерешительности.

…

Содержать это огромное количество рукописного наследия Дубровскому было просто негде. … Александр I, конечно, знал, что такое хранится в Петербурге, но никак не мог решиться, что с этим делать. Если признавать это частной коллекцией, то возникает вопрос – откуда такая огромная частная коллекция. Если признавать это национальным достоянием Франции, но он в борьбе с Наполеоном. Признавать это за Бурбонами, но Бурбоны сами на иждивении у Александра Павловича, они долгое время вообще в Митаве жили, на территории Российской империи, наследник трона, Людовика XVIII будущий. Ну и так далее. Всё решил Аустерлиц, 1805 год. В 1805 году произошло сражение при Аустерлице и, к сожалению, Александр I потерпел поражение. После этого у русского правительства не было никаких сомнений, что делать с этой коллекцией. Император признаёт её частной собственностью и выкупает её специально для Российской национальной библиотеки. В 1805 году было основано Депо манускриптов, это нынешний Отдел рукописей, и Петр Петрович Дубровский становится первым хранителем этого Депо манускриптов, он становится официальным хранителем, по сути дела, своей же собственной коллекции.

См. также: