6+

Топонимические итоги и ожидания

Программа «Возвращение в Петербург»

Андрей Борисович Рыжков

Тема: топонимические итоги 2018 года и перспективы 2019 года

Эфир 4 февраля 2019 г.

АУДИО + ТЕКСТ

 

Андрей Рыжков:

Приходится признать, что радужные перспективы, которые рисовались петербургским топонимистам в конце 2017 года, оказались скорее миражами. Однако я бы не стал упрекать их в прожектерстве, ведь состоявшиеся в 2017 году после долгого перерыва возвращения шести исторических названий естественным образом настраивали на оптимистический лад. Но вместо ожидаемого восстановления Рождественских и Знаменской улиц, Полюстровской набережной, Смоляной улицы, одобренных Топонимической комиссией под конец 2017, мы получили очередную топонимическую «заморозку». Была приостановлена не только реализация этих рекомендаций, но и блокировано вынесение на подтверждение комиссией других давно назревших возвращений.

 

Вместо ожидаемого восстановления Рождественских и Знаменской улиц, Полюстровской набережной, Смоляной улицы, одобренных Топонимической комиссией под конец 2017 года, мы получили очередную топонимическую «заморозку».

 

При этом нельзя сказать, что покинувший нас в минувшем году губернатор был активным противником возвращений. В конце концов, именно он подписал в свое время ходатайство о восстановлении исторического названия станции Царское Село, которое и состоялось в 2013 году.

Но хотя вся предыдущая практика показывает, что протестная реакция на возвращения имеет место только при их обсуждении и заканчивается в момент подписания официального постановления, губернатор откладывал вопросы возвращений, оставив их в наследство своему преемнику. Вот так и получилось, что в период губернаторства Г.С. Полтавченко в Петербурге было возвращено всего восемь исторических названий, то есть ровно столько же, сколько вернулось при В.И. Матвиенко, не скрывавшей своего негативного отношения к топонимической реставрации.

 

В отсутствие исторических возвращений в Петербурге, конечно же, продолжались присвоения наименований безымянным улицам, садам и скверам. Нельзя не заметить, что внезапно поднявшийся вал «советского ренессанса» нашел отражение в повышенном внимании к «увековечивающим» названиям. Это поветрие не миновало и Петербурга, хотя нельзя сказать, что «мемориальная волна» уже окончательно захлестнула наш город. Топонимисты более-менее держались в рамках приличия, стараясь направить бурный поток увековечивающих инициатив в безбрежное море безымянных городских зеленых насаждений. Тем не менее, приходится признать, что при присвоении названий «в честь» все чаще отдавалось предпочтение громоздким конструкциям в родительном падеже.

 

Но все эти неприятные частности померкли перед самой, пожалуй, резонансной топонимической инициативой 2018 года – идеей  о присвоении 45 российским аэропортам имен в честь великих россиян.

Надо сказать, что в массе своей петербуржцы оценили идею по достоинству, а организаторы мудро не позволили голосующим высказаться против самой идеи, в противном случае, конечно, вариант «оставьте Пулково как есть» вышел бы на безусловное первое место. Но, так или иначе, а первого императора у нас «украл» Воронеж, а занявшего почетное третье место Пушкина «забрала» Москва. На втором месте в Петербурге был Александр Невский, но его не назначили победителем по умолчанию, а организовали «второй тур», дополнив голосование Достоевским и Шостаковичем. Тут-то и вышел «скверный анекдот»: Федор Михайлович на финишном спурте обошел Александра Ярославича и стал «утешительным победителем».

 

Наши остроумные сограждане немедленно отреагировали на это событие, предложив различные тематические варианты для оформления зон аэропорта: зал ожидания эконом-класса мог бы называться «Бедные люди», зона досмотра — «Тварь дрожащая», капсульный отель — «Дядюшкин сон».

 

Топонимическая комиссия, надо отдать ей должное, единодушно высказалась против какого-либо дополнения или изменения существующего названия аэропорта Пулково (хотя ее мнения никто и не спрашивал). А в наступившем году тема аэропортов вдруг, как по команде, исчезла из информационного пространства.

 

 

Еще одним приятным результатом работы Топонимической комиссии в 2018 году стало принятие Основных принципов деятельности комиссии в области наименования и переименования городских объектов (их содержание мы уже отчасти обсуждали в прошедшей передаче). Теперь, если какой-то чиновник вздумает спросить топонимистов: «какой у вас план по увековечиваниям?», ему можно будет ответить не голословно, а предъявив документ, согласно которому увековечивания являются не смыслом топонимической деятельности, а только инструментом создания гармоничной городской топонимической среды. Но в этих «Основных принципах» были также сформулированы и критерии, которыми следует руководствоваться при рассмотрении вопросов о возвращении исторических названий:

 

«В основе реставрационного принципа возвращения исторических названий лежит сравнение ценности конкретного существующего наименования и предшествовавшего (или одного из предшествовавших) по ряду историко-культурных критериев:

— связь названия с историческими особенностями местности, существующими или утраченными городскими ориентирами и доминантами (предпочтительность перед абстрактными, идеологизированными и/или не связанными с местностью названиями);

—  стихийность возникновения названия (предпочтительность стихийно закрепившегося названия перед волевым);

—  возникновение названия в ранний период истории города или его отдельных местностей, пригородов (предпочтительность перед волевыми новоделами);

—  оригинальность названия в масштабах Санкт-Петербурга и России (предпочтительность перед часто повторяющимся);

— грамматическая форма названия в виде согласованного определения, соответствующая традициям петербургской топонимии (предпочтительность перед формой несогласованного определения);

— обстоятельства появления существующего названия (предпочтение отдается названиям, утраченным в ходе идеологизированных кампаний, сознательно направленных на уничтожение исторического топонимического слоя).

Ни один из указанных критериев не является безусловным и определяющим. Положительное общественное отношение к выдающейся личности, увековеченной

в конкретном топониме, не может служить причиной для отказа в восстановлении ценного исторического названия. В некоторых случаях представляется целесообразным перенос таких «мемориальных» топонимов на новые объекты во вновь застраиваемых районах или на существующие безымянные объекты городской среды (Румянцевская площадь – площадь Шевченко)».

 

Наличие таких критериев полезно и вот по какой причине. В прошедшем году чиновники не только не реализовывали уже принятые Топонимической комиссией рекомендации по возвращениям, но и не давали выносить на заседания остальные, еще не подтвержденные комиссией вопросы из области топонимической реставрации, мотивируя это «отсутствием концепции возвращений». Теперь эта формальная препона снята. Сформулированы и критерии занесения названий, не подлежащих изменению ни при каких обстоятельствах, в «Красную книгу петербургской топонимии».

 

Положительное общественное отношение к выдающейся личности, увековеченной в конкретном топониме, не может служить причиной для отказа в восстановлении ценного исторического названия.

 

Сейчас у петербургских топонимистов есть время до осени, чтобы как следует подготовить программу действий по «топонимическому просвещению» нового губернатора. Не исключено также, что в 2019 году петербургская правовая база пополнится даже Законом о топонимической деятельности в Санкт-Петербурге. Прерогатива его принятия принадлежит Законодательному собранию, которое до сего момента не проявляло большого интереса к городской топонимии, отдав все полномочия в этой сфере исполнительной власти. Но если такой Закон будет принят, хорошо это или плохо для практических целей формирования и реставрации гармоничной топонимической среды? Это зависит от того, насколько в нем будут учтены сформулированные (весьма кстати) топонимистами принципы.

 

 

Но есть и еще один аспект практической топонимической деятельности, который до сего времени не регулировался в нашем городе, но никоим образом не может быть обойден при принятии топонимического Закона. Это выявление мнения петербуржцев по вопросам топонимики, в первую очередь – по поводу возвращения исторических названий.

 

До сего момента городскому правительству для принятия конкретного топонимического решения вполне хватало рекомендации Топонимической комиссии, за исключением как раз вопросов возвращений. И удивительное дело – именно в прошедшем году чиновники озаботились отсутствием формальной процедуры выявления мнения петербуржцев по топонимическим вопросам, так что даже если до принятия Закона не дойдет, формализации выявления мнения граждан по возвращениям никак не избежать. Удивительно это потому, что в других сферах городского развития со стороны власти все еще наблюдается максимальное стремление обезопаситься от значимых последствий выявления народного мнения, сведя его, например, к безобидной и ни к чему не обязывающей процедуре «общественных слушаний». Но раз уж в топонимической сфере власти твердо встали на путь учета мнения граждан, необходимо определиться со следующими важными моментами:

 

  • в каком объеме необходимо выявлять мнение граждан по конкретному возвращению (улица, район, весь город)?
  • в какой форме должно проходить такое выявление (социологический опрос со случайной выборкой, поголовный опрос, учет мнений только активно настроенных горожан)?
  • должны ли иметь результаты такого выявления безусловное значение при принятии решения губернатором или только приниматься к сведению, как это происходит с экспертным мнением Топонимической комиссии?

 

Топонимисты склоняются к тому, что в опросе даже по самой маленькой улице могут участвовать все жители Петербурга, ведь исторические названия – достояние всех горожан, а не «собственность» жителей улицы. Но опрос должен быть не пассивным, а иметь форму активного волеизъявления, например, в электронном виде на сайте городского правительства. Результат опроса не должен влиять на экспертное заключение комиссии, потому что оно выносится на основе перечисленных выше критериев. И так же как мнение комиссии, результат такого опроса должен иметь не обязательное, а рекомендательное значение для принятия решения губернатором.

 

Конечно, было бы неизмеримо проще и уж точно дешевле (вспоминая претензии по поводу «бюджетных трат») продолжать сложившуюся практику возвращений на основе только рекомендаций комиссии (как это и было не далее 2017 года), а среди граждан вести активную разъяснительную работу. Но не надо забывать, что саму-то комиссию формирует исключительно губернатор, и, как знать, возможно, в один прекрасный день среди ее членов уже не будут преобладать сторонники возвращений. Так что наличие процедуры учета народного мнения может быть далеко  небесполезно и в этом случае.

 

А пока неравнодушным петербуржцам стоит вооружиться терпением и внимательно следить за новинками в нашем топонимическом законодательстве, быть готовыми (в который раз!) к активному выражению своего мнения. Несмотря на все трудности, есть надежда, что Рождество 2020 года мы встретим не только в возрожденном храме на Песках, но и на возрожденных Рождественских улицах.

 

Несмотря на все трудности, есть надежда, что Рождество 2020 года мы встретим не только в возрожденном храме на Песках, но и на возрожденных Рождественских улицах.

Наверх

Рейтинг@Mail.ru