«Нам теперь представить трудно, что не было русского текста Библии»

Программа Александра Крупинина

«Неделя»

Гость: иерей Василий Селиверстов

Прямой эфир: 9 октября  2016 г.

Александр Крупинин:

На этой неделе прошел Общецерковный  съезд по социальному служению, там было 400 представителей из 187 епархий Русской Православной Церкви и там представляли наш Центр социальной адаптации святителя Василия Великого, который находится совсем рядом с нашей радиостанцией. Вы же там бывали, отец Василий, знаете, что это такое?

Священник  Василий Селиверстов:

Я был там достаточно давно, прошло больше двух лет, и тогда главной проблемой Центра была проблема финансирования. Обычно много говорится (и делается даже) в вопросах помощи детям, страдающим онкологическими заболеваниями, есть фонды, которые собирают средства на операции, есть фонды помощи инвалидам, а существуют такие сферы социального служения, где практически голая пустыня.

Фонд Василия Великого находится как раз в такой пустыне. Это профилактика детской безнадзорности, преступности – этим занимаются буквально единицы и все это, к сожалению, держится на голом энтузиазме. Это работа с детьми, которые, с точки зрения закона, уже преступники, но это в первую очередь дети, и не только из неблагополучных семей, среди воспитанников фонда много детей из вполне благополучных семей. Дети находятся в Фонде по приговору суда или решению органов опеки, они получают условные сроки наказания, продолжают учиться, живут дома, но должны какое-то определенное время проводить в этом фонде. Там с ними работают в небольших группах социальные педагоги, психологи, психиатры.

Там совершенно потрясающе оформлено даже само помещение:  прилеплен к потолку перевернутый кузов автомобиля, велосипед на стене, и эта манящая сила техники производит впечатление на мальчишек, которые, в основном, там находятся. Важно, что Фонд находится в городе, ребята живут в мегаполисе, в социуме, и задача Фонда научить их жить именно в мегаполисе, научить их пользоваться всеми его возможностями и при этом избегать проблем, которые подстерегают подростка именно в большом городе. Тем не менее, они ездят и за город, ходят в походы, ездят на экскурсии, занимаются спортом, делают уроки, учатся общаться, задавать вопросы, выражать свои эмоции.

И очень важно, что действительно очень велик процент реабилитации:  до 80%  трудных подростков, которые проходят через такое воспитание, по статистике не совершают повторных правонарушений. Это, конечно, колоссальный труд, это подвиг, который практически не поддерживается обществом и государством.

В вопросах подростковой преступности мы серьезно буксуем. Дай Бог, чтобы это продолжалось и развивалось. На упомянутом Съезде состоялся обмен опытом и Фонд Василия Великого готов делиться своим опытом, это, конечно должно распространяться, а государственные вложения многократно окупаются в будущем, и профилактика преступлений гораздо важнее, чем финансирование мест лишения свободы. Там работают выпускники Фонда, сами бывшие «трудные подростки» и, конечно, нужна и наша помощь, каждого, нужно поддержать этот Фонд, потому что такие подвижники в таких сферах всегда нуждаются, это всегда тяжелое выживание, а нужно, чтобы это полезное дело развивалось и приносило свои плоды.

Вопрос слушателя:

Почему финансирование такой важной программы осуществляется так плохо? Почему не создать фонд постоянного финансирования, неужели нельзя как-то систематизировать эту работу по финансированию, чтобы каждый православный и житель хотя бы нашего города мог внести какую-то посильную лепту?

Священник Василий Селиверстов:

Я там был довольно давно, может быть, сейчас ситуация изменилась. Но даже если и есть государственная поддержка, то можно сделать больше, если мы с вами будем участвовать. Основная доля практически всех фондов – это пожертвования людей. В чем проблема?  Найдите в интернете адрес, приезжайте и предложите свою помощь, и это обязательно принесет свои плоды. Помощь может быть разная: сделать что-то собственными руками, помолиться,  сопроводить подростков на экскурсию, дать денег. Нужно действовать. А то, что Ваши деньги будут использованы на благо фонда – в этом можете не сомневаться, там работают исключительно честные люди, им можно доверять.

Александр Крупинин:

Переходим к следующему вопросу, по поводу Евангелия. Состоялся симпозиум исследователей Нового Завета «История и богословие в Евангельских повествованиях», в Москве. И в Общественной палате выступал владыка Иларион, который сказал о том, что неплохо было бы внести изменения в Синодальный перевод Библии. Некоторые люди считают, что Синодальный перевод – это некий священный текст, в котором каждое слово тоже священно, его даже нельзя поменять или что-то с ним сделать. Хотя на самом деле, не так просто решалась судьба и Синодального перевода, были большие споры, нужен ли такой перевод.

Священник Василий Селиверстов:

Практически весь ХIХ век шли эти споры.

Александр Крупинин:

Нам теперь представить трудно, что не было русского текста Библии.

Священник Василий Селиверстов:

Хотя он появился одним из последних относительно других традиционно христианских стран.  Споры были жуткие и тогда, и сейчас ничего не изменилось, потому что сегодня тоже есть огромное количество противников какого-то развития в этом отношении.

Александр Крупинин:

Сам подход такой: то, что есть – так и должно быть.

Священник Василий Селиверстов:

Это наше стремление  сохранить и сакрализировать (что чуждо было изначально христианству). Все Евангелие – это во многом борьба Христа с сакрализацией религии, Он говорит «не подменяйте предания Божии преданиями человеческими».

Сегодня существует огромное количество переводов, они разные по качеству, но они уже есть.

Александр Крупинин:

Переводов много. Чем тогда отличается в сознании людей Синодальный перевод от какого-нибудь другого? Он получает некое утверждение «сверху»?

Священник Василий Селиверстов:

Это так называемая «рецепция» – принятие полнотой Церкви перевода как  правильного, такого, через который можно прийти ко спасению, в котором нет ошибок и серьезных противоречий. Но получается, что сегодня у нас таким переводом становится тот перевод, в котором как раз есть ошибки. И мы говорим, что да, в нем есть ошибки, но мы 100 лет назад его приняли (на тот период это был прорыв). Но проблема в том, что язык живет, меняется. Мы к сегодняшнему дню даже не исследовали еще толком церковно-славянский текст, хотя и он уже переведенный, мы отстаем колоссально. При этом современное Российское Библейское общество (которое уже не имеет отношения ни к Синоду, ни к  Русской Православной Церкви – такого отношения, какое оно имело в ХIХ веке) провело большую работу. Там тоже есть свои претензии, как к любому переводу…

Александр Крупинин:

Надо сказать, что вообще в принципе невозможен  идеальный перевод.

Священник Василий Селиверстов:

Да, сегодня есть современный перевод всей  Библии – Российского Библейского общества, 2010 года. Очень качественный, хороший перевод, он гораздо нам  понятнее сегодня, в нем больше смысла во многих фрагментах, чем в Синодальном переводе. Правда, они пошли по пути сохранения имен собственных и названий в оригинальном виде, что тоже нуждается в доработке.

А если говорить про церковно-славянский текст, то многие слова за это время уже просто поменяли свой смысл на противоположный. Если мы признаем сегодня на уровне церковном, на уровне Отдела внешних церковных связей, что есть у нас проблемы с Синодальным переводом, то что же нам тогда делать с церковно-славянским текстом, с его пониманием? Но это отдельная тема.

Звонок слушателя:

Нам надо изучать церковно-славянский язык, потому что это корни литературного языка, он должен изучаться в школах. Нужно глубже изучать и древнееврейский язык в семинариях, Библию нужно читать в оригинале. Перевод Евангелия должен уточняться, это правильно.

Священник Василий Селиверстов:

Синодальный перевод всегда останется с нами, никаких костров не будет. Но язык меняется, и нам нужно сегодня в миссионерских целях обращать на это внимание. Владыка Иларион сказал, что не нужно делать «священной коровы» из Синодального перевода. Действительно, не нужно: есть разные переводы со своими достоинствами и недостатками.

Но согласиться с тем, что нам сегодня обязательно нужен церковно-славянский язык, я не могу. Это никакие не истоки литературного языка, а это искусственный язык, придуманный специально для богослужения, на котором никто никогда не говорил.

Александр Крупинин:

Он во многом вошел в литературный язык.

Священник Василий Селиверстов:

Церковно-славянский язык я очень люблю, мне нравятся псалмы, в нем есть поэзия, он прекрасен, но он тоже  не «священная корова», к тому же, его никто не собирается уничтожать. У нас у всех должен быть выбор: понимать ли Писание через современный перевод или через Синодальный, или через церковно-славянский, и при этом не должно быть какого-то тоталитарного подхода.

Текст: Н.М. Лукьянова

Полностью передачу слушайте в АУДИО.