«Чтобы молитва была путем духовной жизни, надо ответить на вопрос: а зачем мы молимся?»

«Пастырский час»

Протоиерей Александр Рябков

Прямой эфир 8 сентября 2016 г., 20:30

АУДИО

Вопросы:

— Моя сестра говорит, что в жизни никому доверять нельзя, кроме своих родных.

— Почему тайные молитвы не читают вслух, ведь пользы была бы больше? Например, греки это уже поняли.

— Например, в Федоровском соборе многие из тайных молитв священником проговариваются вслух.

— «Яко да Царя всех подымем» — что значит?

— Как мы узнали, что Христос, будучи Человеком, безгрешен, и кто об этом первый сказал?

— О доверии Богу и людям. Когда пытаешься сохранять живую память о человеке, который умер, то тебя упрекают, что живешь прошлым. А как же события церковного календаря, где каждый день вспоминается какой-то святой?

— Как молиться человеку, который бросает курить и переживает переломный момент?

— Вопрос о нерадении в молитве. Что если забыл прочитать молитву о путешествующем, о болящем и т.д. А что, если помолиться забыл, а ничего плохого не произошло? Нужна ли была тогда моя маленькая лепта – молитва?

«Сопричастность Богу достигается через сопричастность человеку, ближнему своему».

— Неужели Ирод не мог отказаться от клятвы этой девочке, которая попросила голову Иоанна Крестителя?

Протоиерей Александр Рябков:

Вера это не теория. Вера – это жизнь. Чтобы понять это, надо посмотреть на жизнь и мир несколько иначе, нежели всегда. Смотреть на мир надо через чистое стекло души, обращенной к Богу, а не через плотную сеть нашей нервной чувственности. И тогда не будет миражей, сбивающих нас с духовного пути.

Молитва – наш постоянный спутник на этом пути. Богу мы молимся не потому, что желаем у Него что-нибудь выпросить земное. Он знает наши нужды. Богу мы молимся не из-за боязни, что Он отнимет у нас что-либо земное. Он не мстителен.

Богу мы молимся с желанием, чтобы Он вошел в нас. Богу мы молимся с желанием, чтобы Он наполнил нас. Богу мы молимся с желанием, чтобы через Его пришествие преобразилось в нас то земное, из чего мы все состоим. Богу мы молимся с желанием, чтобы преобразилось наше восприятие всего земного, окружающего нас. Тогда происходит преображение любви эгоистической в любовь вселенскую. Происходит преображение вожделения в бескорыстную любовь-самоотдачу. Происходит преображение эроса в агапэ.

Жизнь человека в посвященности Богу становится причастной бытию Божиему. Тогда всё Божие становится принадлежащим человеку, а все человеческое становится приобщенным Божественному.

Для того чтобы обрести единство с Единым Богом, человеку самому надо стать внутренне единым. Речь идет о внутренней духовной цельности, которая достигается целомудрием. Целомудрие и праведность стоят рядом друг с другом и осуществляются через свободу от привязанностей.

Отрешение же это достигается не нацеленностью на «религиозный рекорд», сверхъестественное достижение, а жаждой мира, покоя и тишины. Так происходит настройка души на свободу и единство с Богом, когда ничто внешнее не заслоняет собой Бога и человек воистину может пребывать «и во граде как в пустыне». Ведь даже древние подвижники, прежде чем удалиться в природную пустыню, делали свою душу просторной как равнина, по которой свободно и властно проходит Бог.

Это вселение Бога в человека или вручение человеком себя Богу переживается христианином как обретение самого себя и достижение желанного состояния, которое называется «быть самим собой». Достижение тождественности самому себе возможно только в Боге.

Желание быть самим собой, реализуемое без Бога, всегда приобретает уродливые и извращенные формы. Возможность достижения этого сбалансированного душевного состояния постоянно ускользает от человека, который пытается выстроить его помимо религиозной практики. В Боге же оно подается человеку и подается во всей полноте и целостности.

Иногда человек отчаявшийся найти самого себя пытается стать кем-либо другим, примеряя на себя разные маски и роли. Это стремление к тому, чего нет, заводит человека еще в больший мрак и нравственный тупик. Это путь к горькому разочарованию. Римский богослов Боэций, живший в VI веке, писал: «Если хочешь познать настоящую истину, отвратись от радости, страха, уныния или надежды». О чем здесь речь? Философ призывает отрешиться от абсолютной привязанности к земным и проходящим радостям и заменить их главенство превосходством Радости о Христе Иисусе. Страх потерять что-либо земное должен быть заменен Страхом Божиим. Уныние от неосуществившихся земных чаяний должно быть перекрыто доверием по отношению к Богу. А надежда на людей и земные блага должна преобразиться в Надежду на Бога.

В Евангелии есть слова: «Итак не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своем: довольно для каждого дня своей заботы». Какие выводы можно сделать из этих строк? Обыденные дела не отменяются. Прекращается лишь суета, которая тесно связана с гордостью, тщеславием и самообольщением. Свободный от привязанностей человек высвобождает свое сознание для вселения в него Бога. Очищенный ум – основание для всеобъемлющей свободы, которая в свою очередь дает возможность видеть суть вещей и смысл жизни. Становление личности происходит через освобождение от индивидуальных и сменяющих друг друга состояний приобретений и потерь. Тогда болезненное восприятие приходящих вслед успеха неудач уходит в прошлое. Мучение от неустойчивости земного благополучия прекращается. Субъективные переживания плохого и хорошего больше не терзают душу. Труд и деятельность не отменяются, но происходит очищение сознания от эгоистических мотиваций.

Не сумев стяжать таковой бесстрастности, человек даже имея большое богатство обречен быть постоянно как бы бездомным. Стяжавший покой – способен переживать глубокое удовлетворение, сидя у своего домашнего очага. Древний мыслитель Лао-Цзы говорил, что не выходя со двора можно познать весь мир. Ум надо очищать от относительных вещей, связанных с гордыней, иначе он будет пребывать во тьме и не сможет узреть Бога духовным зрением.

Ум, очищенный от суеты, возносится к Богу и Блаженству. В сочетании человека с Вечностью происходит обновление сознания, сердца и души. В человеческом времени наступает преодоление всего тленного, временного и смертного. Так Николай Бердяев описывал победу над тем, что Гегель называл дурной бесконечностью. Действительно, наше внешнее бытие разорвано отсутствием внутренней цельности, которое немыслимо без целомудрия. Наше время разорвано на прошлое, настоящее и будущее, между которыми идет постоянная борьба. Это противостояние и есть тление и смерть.

Соединяя свою личность с Богом, мы получаем исцеление этой разобщенности. И это соперничество, производившее тление смыслов, прекращается. Наша жизнь соединяется с Целостной Жизнью Бога. Три категории: прошлое, настоящее и будущее – примиряются и соединяются в Христовом Воскресении. Здесь становится понятным содержание пасхального тропаря.

Но таинственность или мистичность духовной жизни не устраняется. Вопросы все равно остаются. Но решаются они лишь тогда, когда сознание человека отрывается от земли, и следуя путем духовной жизни переходит на более высокий уровень. Понимание Тайны Спасения заключается не в интеллектуальных выкладках. Известный мистик и проповедник средневековья Майстер Экхарт говорил, что сферы, где процветает «восторг души», описать языком невозможно. Тайна может быть понята только человеком, который сроднился с ней, увидел ее проявление в обыденной жизни и непосредственно почувствовал важность и значимость своего существования. Одним словом: «Вкусите и видите, яко благ Господь; блажен муж, иже уповает на Него».